- Меня бьют по голове, выбрасывают за борт, а потом называют все это невинным словом "недоразумение"!
Мика Перчиков вскочил с места:
- Я говорил! Я знал! Я предчувствовал!
- Сядь, Мика, - снова рявкнула на него Клара, а Леон потянул его за полу куртки.
- Валерия, дорогая, - спокойным голосом произнес Суперфин, - если ты уверяешь, что тебя выбросили в море, то как ты оказалась снова на яхте?
- И вы мне не верите? - я была поражена. От кого, но от без пяти минут мужа Элеоноры я такого не ожидала. Он же должен был мне верить, несмотря ни на что! - Меня подобрал Сергей.
- Какой Сергей? - вопрос раздался одновременно с нескольких сторон.
- Когда я очутилась в воде, он меня подобрал. Он был на лодке. Потом он забросил кошку с лестницей на яхту, и мы с ним поднялись, - я вытерла рукой мокрый лоб. - Да что я вам рассказываю, он все сейчас подтвердит.
Выскочив за дверь, я осмотрелась: Сергея нигде не было видно. Нехорошее предчувствие охватило меня. Бросившись к левому борту, я схватилась за перила и перегнулась через них. Лестница исчезла...
- Держите ее! - истерически завизжала Кристина. - Она сейчас снова спрыгнет!
Тут же рядом со мной оказались матросы и вежливо, но крепко взяли под локотки.
- Оставьте меня! Я не какая-нибудь самоубийца! Мне тоже нужно дождаться полиции, - я пыталась освободиться от крепких объятий матросов, но они отпустили меня только тогда, когда ввели в каюту и усадили за стол.
Мы были совсем уже близко от берега и причала с ощетинившимися яхтами. Матросы принялись резво готовиться к швартовке, а вся наша компания сидела за столом, и в каюте висела гнетущая тишина.
На причале нас уже ждали. Две темно-синие машины с надписью "Police" были припаркованы у самой кромки воды, а полицейские стояли возле них. Один из полицейских подошел к Тишлеру и, представившись, спросил:
- Это вы вызывали полицию?
- Да, я, но произошло недоразумение...
- Какое недоразумение?
Тут вмешалась Клара Тишлер:
- Мы совершали прогулку на яхте, и нам показалось, что одна из наших гостей пропала.
- Как пропала? - нахмурился полицейский.
- Ну, она не пропала, просто гуляла по яхте и не отзывалась на наши крики, а мы подумали, что она упала за борт. Поэтому мы и вызвали полицию. Вот и все.
Все наперебой принялись говорить нечто похожее. Только мы с Суперфином молча стояли сзади.
- Мне бы хотелось взглянуть на даму, которая "пропала", - сказал полицейский.
Небольшая горластая толпа расступилась, и я оказалась перед взором блюстителя закона.
- Как ваша фамилия? - строго спросил он.
- Валерия Вишневская.
- Госпожа Вишневская, вы подтверждаете то, что здесь было сказано?
Все разом умолкли. Испытующе посмотрев на моих недавних попутчиков, я кивнула:
- Подтверждаю. Это была глупость с моей стороны.
- И где же вы были, когда вас звали?
- В туалете на нижней палубе. Меня тошнило, и я все время блевала. Поэтому и не смогла ответить. У меня морская болезнь.
- А почему вы босиком? Где ваши туфли?
- Упали в море. Я их сняла, чтобы легче было ходить по палубе, и держала в руке. Тут яхту качнуло, они упали вниз, а я побежала в туалет.
- Понятно, - кивнул полицейский. - Ну что ж, инцидент исчерпан. Всего хорошего, господа.
Как только полицейские машины отъехали от причала, вокруг меня образовалась пустота. Никто не поблагодарил меня за вранье, все отводили глаза и сторонились меня, как прокаженной. Только Суперфин взял меня под руку и, махнув рукой, позвал такси.
- Отвезу вас домой, Валерия.
Сил отнекиваться у меня не было. Мне было уже наплевать на то, что, может быть, это он сбросил меня с яхты. Я села на заднее сиденье, он вперед, и через десять минут я уже была дома.
Сняв с себя волглые тряпки, бывшие пару часов назад выходным костюмом, я рухнула в постель и забылась тяжелым сном. Мне снилась темная вода, шершавая лестница, по которой мне пришлось лезть высоко-высоко. Вода прибывала, а лестница не кончалась...
x x x
Наконец-то, я выбрала время отнести Лине ее блокнот. Решив, что не буду благими намерениями мостить дорогу в ад, я собралась и поехала в тихий городок, позади северного Тель-Авива.
Улица петляла, надеясь заморочить меня окончательно, стояла сильная жара, воздух звенел от стрекотания кузнечиков и вибрации машинок для стрижки газонов, и вокруг сладко пахло свежесрезанной травой.
Лина только что проснулась. Открывая дверь, она округлила глаза и спросила:
- Это ты? Заходи... А который час?
- Уже десять, дорогая. А ты все еще спишь?
- Ага, - кивнула она и зевнула. - Еще бы не спать, когда тебе по телефону стихи читают до пяти утра.
- И кто же это такой неуемный? Не дал девушке поспать?
Лина назвала фамилию одного известного барда, приехавшего к нам на гастроли, и пошла варить кофе.
То, что пышный рой поклонников окружает мою приятельницу, я не сомневалась, так как за право интервьюироваться у нее сражались не только барды, но и члены кнессета, кинозвезды и прочие миллионеры.
- Бедный бард, - посочувствовала я незнакомцу, - попался в сети к жестокой обольстительнице.
- Да ну тебя, Валерия. Садись, я тебе кофе налью.
- Не, мне чаю, - возразила я. - И побольше - жара на улице.
Вытащив из сумки потрепанный блокнот, я протянула его Лине.
- Здорово! - обрадовалась она. - А я-то думала, где я его посеяла?
В ее руке оказалась длинная изящная трубка, которую Лина набила табаком из пестрого пакета и затянулась. Клубы ароматного дыма поползли по кухне.
- Я тебя не узнаю! - удивилась я. - А где твои пахитоски?
- Так стильно, - ответила она и выпустила еще дыма.
Отпив немного кофе, Лина вяло полистала блокнот и отложила его в сторону.
- Все не то, Лера, не то...
- Что именно?
- Начальство давит, требует статью о Вольфе. А что я там напишу? Кто его убил? Тебе известно? Вот и мне нет. А писать "знайте, каким он парнем был" мне неохота. Я вот лучше с Виктюком покалякаю - он опять здесь со своими "Служанками".
- Конечно, заезжих варягов интервьюировать веселее...
- Кстати, о Виктюке... Ты видела мой альбом? Этапы большого пути?
- Нет, покажи...
И я тихо вздохнула в уголке, надеясь, что пронесет и альбом окажется не таким огромным. Мне надо было бежать, а тут предстояло выслушивать: "А это мне двенадцать лет", "А тут весь наш класс на выпускном вечере"...
Но я ошиблась. Про класс, любимых в армии и двоюродных тетушек там ничего не было, а были собраны фотографии, которые можно было охарактеризовать фразой: "Лина и ..." Вместо многоточия назовите любую физиономию, мелькающую на экране двух государств, и вы поймете, что рассмотрение альбома оказалось занятием довольно занимательным.
Здесь были все: маститый сатирик умильно улыбался своей собеседнице, держа под мышкой потертый портфель, элегантный ведущий клуба анекдотов поддерживал Лину под локоток, певец, муж бабушки, из-под козырька от солнца таращил круглые глаза, поэты и писатели, звезды театра и кино, деятели большой политики - всем Лина находила точные и убийственные характеристики.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37