Она догнала Саймона, когда тот вошел в отцовский кабинет, и закрыла за собой дверь.
– Саймон, почему он отказался дать согласие?
– А ты на чьей стороне?
– Нечего на меня так смотреть! Разумеется, на твоей! Сара кажется мне очень милой девушкой, я так и сказала маме.
– Понимаешь, он не окончательно мне отказал, так что можешь сказать ей и об этом. Во всяком случае, она сразу перестанет радоваться.
– Ну, не будь таким злым и расскажи мне о вашем разговоре.
– Практически мне нечего рассказать. Я попросил его согласия, и он сразу догадался, что произошло что-то неприятное, поэтому мне пришлось рассказать об этой сегодняшней истории. После чего граф сказал, что в данный момент вынужден ответить мне отказом, но этот ответ неокончательный. Думаю, сначала он решил восстановить репутацию Сары. Он может настоять на своем, когда захочет, правда?
– Да, – подтвердила Леонора и ушла, размышляя о характере графа, пока готовилась к музыкальному вечеру.
На музыкальный вечер отправлялись только леди Констанс и она сама. Узнав о нем, мистер Рошфор наотрез отказался от приглашения и заявил, что лучше повезет Марию навестить свою мать. Однако, когда он приехал за ней, все произошло совсем иначе.
Леонора спустилась вниз как раз в тот момент, когда Мария снимала с себя уже надетый плащ. Мистер Рошфор рассеянно поклонился Леоноре и кивнул Саймону, который ответил ему неприязненным взглядом, возлагая на него ответственность за поведение его матери.
– Но я думала, ты уже договорился со своей мамой о том, что мы ее навестим, – сказала Мария.
– Сегодня лучше не ходить, – нахмурился мистер Рошфор. – Мы немного повздорили!
– Вы поссорились с вашей матерью? – с просиявшим лицом спросил Саймон.
– Нет, нет! Ну… Я хочу сказать… Да, вообще-то поссорился!
– Молодец! – воскликнул Саймон, хлопнув его по спине. – А мне вы показались утром таким робким и прирученным! Беру свои слова обратно!
– Еще бы! Вы едва не накинулись на нас там на улице, когда все вокруг пялили на нас глаза!
– Только не говорите об этом маме, она у нас подвержена обморокам!
В этот момент появилась леди Констанс.
– Не желаете пойти с нами? – предложила она. Мистер Рошфор сказал, что они уже принесли свои извинения, отказавшись от приглашения на музыкальный вечер.
– Пустяки! Луиза Эшфорд – моя близкая подруга. Могу вас заверить, что она меня не похвалит, если узнает, что я не взяла вас с собой. У них вечером будет блестящий пианист. В Англии он впервые, но мне известно, что на континенте он произвел настоящий фурор. Должна признаться, что будет довольно скучно, зато там соберется интересное общество!
Перехватив его несчастный взгляд, Леонора усмехнулась и поднялась к себе, чтобы переодеться.
Предстоял утонченный вечер, и она надела свое любимое вечернее платье с отделкой из кружев и, вопреки настойчивым советам леди Констанс, высоко подобрала волосы, оставив ниспадающие с одной стороны длинные локоны.
– К этой прическе больше подходит золотистая накидка, – заметила леди Констанс.
Мистер Рошфор был в ужасе от предстоящего вечера. А Леонора, будучи в душе пианисткой, с нетерпением ожидала его. Однако вечер принес ей разочарование. Вслушиваясь в игру молодого итальянского пианиста опытным ухом, Леонора пришла к выводу, что его слава не соответствует качеству игры.
– Он уже трижды сфальшивил, – сказал кто–то сзади нее.
Леонора вздрогнула и, обернувшись, увидела наклонившегося к ней лорда Эверарда.
– А вы откуда знаете? – прошептала она.
– Я знаю эту пьесу, – сказал он. – Пойдемте в другую комнату. Думаю, не стоит тратить на него время, а вы как считаете?
– Его так расхваливали! Но я не знала, что вы музыкант!
– Я играл эту пьесу, когда был моложе.
– Вы?!
– Не заставляйте меня смущаться! Моя мать была прекрасной пианисткой и настояла на том, чтобы я тоже учился играть. Нужно было видеть, каким жалким я выглядел за инструментом, когда еще не доставал до пола ногами!
Леонора засмеялась и тут же осеклась.
– О боже, на нас смотрит моя тетка Маргарет! – Она присела в реверансе и получила в ответ широкую улыбку. – Обычно она не такая приветливая.
– Это потому, что вы со мной, – без ложной скромности заявил граф. – Я пользуюсь ее особенной симпатией! – Он поклонился, и леди Маргарет жеманно ему улыбнулась.
– Никогда бы такому не поверила! – воскликнула Леонора.
– Я же говорил вам, что если вы выйдете за меня замуж, то займете в обществе самое видное положение!
Леонора отвела взгляд, раздумывая, не желает ли он снова начать обсуждение вопроса их брака. Но его тон был шутливым, и она ответила:
– Это мне напомнило кое о чем. Почему вы отказались дать согласие на брак между Саймоном и Сарой?
– Я не отказался, – поправил ее граф. – Я лишь на время оставил этот вопрос открытым. Они оба в таком счастливом состоянии, когда верят, что любовь побеждает все трудности, а им нужно понять, что они заблуждаются. И позвольте мне сказать вам, сударыня, на случай, если вы намерены прочитать мне нотацию, что, хотя я всегда готов выслушать любой совет и рекомендацию, все равно я поступлю так, как сочту нужным. Если сердца наших влюбленных пострадают какое-то время, я буду сожалеть, но пока что им явно недостает жизненного опыта. Вы можете со мной не согласиться, но у меня на восемнадцать лет больше опыта, чем у вас.
– Но вы же не станете чинить им препятствия, если их счастье состоит в этом браке.
– Ого! Вы еще один человек, который считает, что любовь – это все!
– Нет, – сказала она тихо. – Разумеется, это не так.
– Интересно, что скрывается за этим признанием?
– Ничего! Если не возражаете, я бы вернулась в зал, чтобы еще немного послушать пианиста.
– Не возражаю, но на обратном пути в зал мы снова насладимся лицезрением вашей тетки, леди Маргарет. Поскольку вы позволили себе откровенно высказаться кое о ком из моих родственников, возьму на себя смелость заметить, что нахожу ее наряд в высшей степени нескромным!
– И в высшей степени неприличным! – улыбнулась Леонора.
Слушая музыку, она пыталась вспомнить, с кем еще из знакомых мужчин она могла поддерживать такой непринужденный разговор, и пришла к выводу, что лорд Эверард оказался единственным мужчиной, в обществе которого она чувствует себя так легко и просто. Последние полчаса казались сплошным удовольствием. Она искоса взглянула на него. Казалось, он был совершенно поглощен музыкой, но сразу же почувствовал ее взгляд, повернул голову и улыбнулся ей. Если только он еще раз заговорит о свадьбе, поклялась себе Леонора, она и не подумает перевести разговор в другое русло.
Когда граф слегка коснулся ее плеча, она вздрогнула.
– Если вы намерены остаться на вторую часть, то останетесь одна!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
– Саймон, почему он отказался дать согласие?
– А ты на чьей стороне?
– Нечего на меня так смотреть! Разумеется, на твоей! Сара кажется мне очень милой девушкой, я так и сказала маме.
– Понимаешь, он не окончательно мне отказал, так что можешь сказать ей и об этом. Во всяком случае, она сразу перестанет радоваться.
– Ну, не будь таким злым и расскажи мне о вашем разговоре.
– Практически мне нечего рассказать. Я попросил его согласия, и он сразу догадался, что произошло что-то неприятное, поэтому мне пришлось рассказать об этой сегодняшней истории. После чего граф сказал, что в данный момент вынужден ответить мне отказом, но этот ответ неокончательный. Думаю, сначала он решил восстановить репутацию Сары. Он может настоять на своем, когда захочет, правда?
– Да, – подтвердила Леонора и ушла, размышляя о характере графа, пока готовилась к музыкальному вечеру.
На музыкальный вечер отправлялись только леди Констанс и она сама. Узнав о нем, мистер Рошфор наотрез отказался от приглашения и заявил, что лучше повезет Марию навестить свою мать. Однако, когда он приехал за ней, все произошло совсем иначе.
Леонора спустилась вниз как раз в тот момент, когда Мария снимала с себя уже надетый плащ. Мистер Рошфор рассеянно поклонился Леоноре и кивнул Саймону, который ответил ему неприязненным взглядом, возлагая на него ответственность за поведение его матери.
– Но я думала, ты уже договорился со своей мамой о том, что мы ее навестим, – сказала Мария.
– Сегодня лучше не ходить, – нахмурился мистер Рошфор. – Мы немного повздорили!
– Вы поссорились с вашей матерью? – с просиявшим лицом спросил Саймон.
– Нет, нет! Ну… Я хочу сказать… Да, вообще-то поссорился!
– Молодец! – воскликнул Саймон, хлопнув его по спине. – А мне вы показались утром таким робким и прирученным! Беру свои слова обратно!
– Еще бы! Вы едва не накинулись на нас там на улице, когда все вокруг пялили на нас глаза!
– Только не говорите об этом маме, она у нас подвержена обморокам!
В этот момент появилась леди Констанс.
– Не желаете пойти с нами? – предложила она. Мистер Рошфор сказал, что они уже принесли свои извинения, отказавшись от приглашения на музыкальный вечер.
– Пустяки! Луиза Эшфорд – моя близкая подруга. Могу вас заверить, что она меня не похвалит, если узнает, что я не взяла вас с собой. У них вечером будет блестящий пианист. В Англии он впервые, но мне известно, что на континенте он произвел настоящий фурор. Должна признаться, что будет довольно скучно, зато там соберется интересное общество!
Перехватив его несчастный взгляд, Леонора усмехнулась и поднялась к себе, чтобы переодеться.
Предстоял утонченный вечер, и она надела свое любимое вечернее платье с отделкой из кружев и, вопреки настойчивым советам леди Констанс, высоко подобрала волосы, оставив ниспадающие с одной стороны длинные локоны.
– К этой прическе больше подходит золотистая накидка, – заметила леди Констанс.
Мистер Рошфор был в ужасе от предстоящего вечера. А Леонора, будучи в душе пианисткой, с нетерпением ожидала его. Однако вечер принес ей разочарование. Вслушиваясь в игру молодого итальянского пианиста опытным ухом, Леонора пришла к выводу, что его слава не соответствует качеству игры.
– Он уже трижды сфальшивил, – сказал кто–то сзади нее.
Леонора вздрогнула и, обернувшись, увидела наклонившегося к ней лорда Эверарда.
– А вы откуда знаете? – прошептала она.
– Я знаю эту пьесу, – сказал он. – Пойдемте в другую комнату. Думаю, не стоит тратить на него время, а вы как считаете?
– Его так расхваливали! Но я не знала, что вы музыкант!
– Я играл эту пьесу, когда был моложе.
– Вы?!
– Не заставляйте меня смущаться! Моя мать была прекрасной пианисткой и настояла на том, чтобы я тоже учился играть. Нужно было видеть, каким жалким я выглядел за инструментом, когда еще не доставал до пола ногами!
Леонора засмеялась и тут же осеклась.
– О боже, на нас смотрит моя тетка Маргарет! – Она присела в реверансе и получила в ответ широкую улыбку. – Обычно она не такая приветливая.
– Это потому, что вы со мной, – без ложной скромности заявил граф. – Я пользуюсь ее особенной симпатией! – Он поклонился, и леди Маргарет жеманно ему улыбнулась.
– Никогда бы такому не поверила! – воскликнула Леонора.
– Я же говорил вам, что если вы выйдете за меня замуж, то займете в обществе самое видное положение!
Леонора отвела взгляд, раздумывая, не желает ли он снова начать обсуждение вопроса их брака. Но его тон был шутливым, и она ответила:
– Это мне напомнило кое о чем. Почему вы отказались дать согласие на брак между Саймоном и Сарой?
– Я не отказался, – поправил ее граф. – Я лишь на время оставил этот вопрос открытым. Они оба в таком счастливом состоянии, когда верят, что любовь побеждает все трудности, а им нужно понять, что они заблуждаются. И позвольте мне сказать вам, сударыня, на случай, если вы намерены прочитать мне нотацию, что, хотя я всегда готов выслушать любой совет и рекомендацию, все равно я поступлю так, как сочту нужным. Если сердца наших влюбленных пострадают какое-то время, я буду сожалеть, но пока что им явно недостает жизненного опыта. Вы можете со мной не согласиться, но у меня на восемнадцать лет больше опыта, чем у вас.
– Но вы же не станете чинить им препятствия, если их счастье состоит в этом браке.
– Ого! Вы еще один человек, который считает, что любовь – это все!
– Нет, – сказала она тихо. – Разумеется, это не так.
– Интересно, что скрывается за этим признанием?
– Ничего! Если не возражаете, я бы вернулась в зал, чтобы еще немного послушать пианиста.
– Не возражаю, но на обратном пути в зал мы снова насладимся лицезрением вашей тетки, леди Маргарет. Поскольку вы позволили себе откровенно высказаться кое о ком из моих родственников, возьму на себя смелость заметить, что нахожу ее наряд в высшей степени нескромным!
– И в высшей степени неприличным! – улыбнулась Леонора.
Слушая музыку, она пыталась вспомнить, с кем еще из знакомых мужчин она могла поддерживать такой непринужденный разговор, и пришла к выводу, что лорд Эверард оказался единственным мужчиной, в обществе которого она чувствует себя так легко и просто. Последние полчаса казались сплошным удовольствием. Она искоса взглянула на него. Казалось, он был совершенно поглощен музыкой, но сразу же почувствовал ее взгляд, повернул голову и улыбнулся ей. Если только он еще раз заговорит о свадьбе, поклялась себе Леонора, она и не подумает перевести разговор в другое русло.
Когда граф слегка коснулся ее плеча, она вздрогнула.
– Если вы намерены остаться на вторую часть, то останетесь одна!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39