Его догадка подтвердилась, и это нисколько не удивило его.
— Куда вы пропали? — звал Свердлов, словно прорываясь сквозь века. — Куда вы пропали, штурман?
— Здесь. Прошу прощения. Так вы говорите, что на ремонт контура уйдет несколько часов? Да за это время — при нашем свободном дрейфе — мы просто врежемся в эту звезду.
— Что? Но мы же на орбите! Возможно, не совпадающей с центром, но…
— Это совершенно не то, что надо. Наша внутренняя радиальная скорость все еще слишком велика. Если бы эта звезда была только точкой, нам бы не грозила опасность; но она имеет объем. По моим подсчетам — хотя в этом вопросе есть еще много неясностей, — наша нынешняя орбита пересекается со звездой. Думаю, что смогу вывести корабль на более безопасную орбиту, прежде чем неизвестная сила — что бы это ни было — окончательно разрушит ускорители. Да.
— Но вы сожжете их! А заодно и передатчик! Мы загубим его так, что и вовек не починишь!
— Возможно, как только займем орбиту, что-нибудь смастерим на скорую руку. Но если мы будем просто падать, можно считать себя мертвецами.
— Нет! — чуть ли не завизжал Свердлов. — Послушайте, может, мы сумеем вовремя починить передатчик. Может, эта работа займет у нас всего лишь пару часов. Это наш шанс. Но зацепиться за нужную орбиту с расплавленным или обращенным в пар передатчиком… да вы хоть знаете, как изготовить такую штуку из необработанного металла? Я не знаю!
— У нас на борту есть специалист по гравитике. Если кто и может соорудить нам новый нуль-передатчик, так это он.
— А если не сможет, то мы окажемся здесь в ловушке! Чтобы умереть с голоду? Да уж лучше сразу разбиться и не мучиться!
Пальцы Накамуры пустились в пляс по клавиатуре. Он запрашивал показания приборов, компьютерные расчеты, но не трогал автопилот. Потому что ни одна машина не сможет управлять судном, чей двигатель разрушает чья-то неведомая, непредсказуемая сила. Такую задачу смог бы выполнить только человек.
— Но капитан здесь я, — произнес он как можно мягче.
— Уже не капитан!
Накамура с силой ударил по основному выключателю.
— Я только что отключил вас от цепи управления, — сказал он. — Пожалуйста, оставайтесь на своем посту. — Он включил переговорное устройство в обсервационном отсеке. — Не будут ли так любезны двое уважаемых ученых задержать инженера, чтобы тот не помешал штурману?
Глава 7
Чанг Свердлов был вне себя. На мгновение глаза застлала черная пелена ярости.
Придя в себя, он обнаружил, что видеоэкраны все еще показывают картину разрушения. Звездный свет тускло отсвечивал на хрупком переплетении приемопередаточного контура и двух комплектах колец, которыми он удерживался. На самом краю ярко рдел расплавленный металл. Словно обезумевшие светлячки бешено вращались вокруг него брызги. По ту сторону скрученных и сгоревших деталей конструкции к холодному голубому сверканию мириадов звезд в звездных скоплениях катились, словно под откос, световые годы. Мертвое солнце было едва различимо — просто кружок матовой черноты, и этот кружок, казалось, распухал прямо на глазах. Был то обман зрения или нет, но Свердлов ощущал противное тянущее чувство страха: он боялся падения и страшился невесомости.
Еще с детских лет его не пугало отсутствие силы тяжести. Курсантом он был непревзойденным в своей компании мастером по части проделок, связанных со свободным падением. Он и еще двое его напарников славно повеселились в те дни. Но чтобы вот так быть отрезанным от дома — с ним еще никогда не случалось. Красна всегда находилась на расстоянии межпланетного перелета или межзвездного прыжка, не больше.
И этот ходячий справочник, так называемый штурман, еще хочет уморить их с голоду, чтобы спасти свой никчемный корабль?
Свердлов отстегнул привязные ремни. Одним прыжком перемахнув на другой конец крохотного пункта управления и протиснувшись между трубами, колесами и циферблатами отсека топливной подачи, он подошел к инструментальной полке. Выбрав длинный гаечный ключ, он помчался к шахте. Клокотавшая в нем ярость отлилась в форму твердого решения: «я не хочу убивать его, но лишь принудить принять мои доводы. И чем скорее, тем лучше, иначе мы действительно разобьемся!»
Свердлов как раз огибал нуль-камеру, когда торможение возобновилось. Он поднимался, как обычно: хватался за перекладину над головой и своим невесомым телом подтягивался вверх. И вдруг на него обрушились сразу две единицы земной гравитации.
Он судорожно сжал пальцы на одном из поперечных брусьев. Рука напряглась, удерживая на себе сто девяносто килограммов, но долго она так выдержать не могла. Пальцы разжались. Свердлов, выпустив гаечный ключ, ухватился за брус правой рукой, просунув ее между перекладиной и стенкой шахты. Рывок со страшной силой ударил его по бицепсам. Он тут же схватился за перекладину левой рукой. Теперь он висел на обеих. Инженер слышал, как ключ, падая, задел кожух гироскопа и, скользнув по нему вниз, зазвенел об экран, служивший защитой от остаточной радиации.
Тяжело дыша, он нащупал ногой нижнюю перекладину и на минуту расслабился. Правая рука онемела, и лишь потом в ней стала просыпаться боль. Он согнул пальцы. Ничего не сломано.
Ему следовало сейчас сидеть в своем кресле, пристегнутым к нему привязными ремнями. Возможно, в расчеты Накамуры входят рывки в десять — пятнадцать гравитационных единиц — при условии, что поврежденные ускорители смогут еще вынести такие нагрузки. Свердлова вдруг прошиб страх от реальной возможности оказаться размазанным по переборке. Он стал карабкаться по перекладинам наверх. Мучительное восхождение можно было сравнить разве что с передвижением мухи в патоке. Через тысячу лет он прорвался наконец в жилой отсек.
Макларен сидел на одной из коек.
— Ни шагу дальше. Пожалуйста, — произнес он. Перегрузка резко возрастала. Свердлов ощущал ее свинцовую тяжесть на своих плечах. Он шагнул к шахте.
— Нет! — вскричал Райерсон. Но его опередил Макларен, который, стряхнув с себя привязные ремни, с трудом добрался до шахты. Смуглое лицо блестело от пота, но Макларен улыбался.
— Ты не слышал, что я сказал?
Что-то буркнув, Свердлов снова вошел в шахту и обеими ногами встал на перекладину. «Я еще успею добраться до того пузыря и собственными руками задушить Накамуру». Макларен выжидал подходящий момент. И когда Свердлов начал подтаскивать свою ногу к следующей перекладине, насмешливо добавил:
— Когда техн приказывает сесть, ты садишься на четвереньки… колонист. Свердлов замер.
— Что такое? — медленно переспросил он.
— Я мог бы запросто выволочь тебя оттуда — ты, неотесанная свинья, — сказал физик, — но я предпочитаю, чтобы ты сам вышел ко мне.
Испытывая странное саднящее чувство грусти, Свердлов спросил себя, с какой стати он снизошел до ответа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
— Куда вы пропали? — звал Свердлов, словно прорываясь сквозь века. — Куда вы пропали, штурман?
— Здесь. Прошу прощения. Так вы говорите, что на ремонт контура уйдет несколько часов? Да за это время — при нашем свободном дрейфе — мы просто врежемся в эту звезду.
— Что? Но мы же на орбите! Возможно, не совпадающей с центром, но…
— Это совершенно не то, что надо. Наша внутренняя радиальная скорость все еще слишком велика. Если бы эта звезда была только точкой, нам бы не грозила опасность; но она имеет объем. По моим подсчетам — хотя в этом вопросе есть еще много неясностей, — наша нынешняя орбита пересекается со звездой. Думаю, что смогу вывести корабль на более безопасную орбиту, прежде чем неизвестная сила — что бы это ни было — окончательно разрушит ускорители. Да.
— Но вы сожжете их! А заодно и передатчик! Мы загубим его так, что и вовек не починишь!
— Возможно, как только займем орбиту, что-нибудь смастерим на скорую руку. Но если мы будем просто падать, можно считать себя мертвецами.
— Нет! — чуть ли не завизжал Свердлов. — Послушайте, может, мы сумеем вовремя починить передатчик. Может, эта работа займет у нас всего лишь пару часов. Это наш шанс. Но зацепиться за нужную орбиту с расплавленным или обращенным в пар передатчиком… да вы хоть знаете, как изготовить такую штуку из необработанного металла? Я не знаю!
— У нас на борту есть специалист по гравитике. Если кто и может соорудить нам новый нуль-передатчик, так это он.
— А если не сможет, то мы окажемся здесь в ловушке! Чтобы умереть с голоду? Да уж лучше сразу разбиться и не мучиться!
Пальцы Накамуры пустились в пляс по клавиатуре. Он запрашивал показания приборов, компьютерные расчеты, но не трогал автопилот. Потому что ни одна машина не сможет управлять судном, чей двигатель разрушает чья-то неведомая, непредсказуемая сила. Такую задачу смог бы выполнить только человек.
— Но капитан здесь я, — произнес он как можно мягче.
— Уже не капитан!
Накамура с силой ударил по основному выключателю.
— Я только что отключил вас от цепи управления, — сказал он. — Пожалуйста, оставайтесь на своем посту. — Он включил переговорное устройство в обсервационном отсеке. — Не будут ли так любезны двое уважаемых ученых задержать инженера, чтобы тот не помешал штурману?
Глава 7
Чанг Свердлов был вне себя. На мгновение глаза застлала черная пелена ярости.
Придя в себя, он обнаружил, что видеоэкраны все еще показывают картину разрушения. Звездный свет тускло отсвечивал на хрупком переплетении приемопередаточного контура и двух комплектах колец, которыми он удерживался. На самом краю ярко рдел расплавленный металл. Словно обезумевшие светлячки бешено вращались вокруг него брызги. По ту сторону скрученных и сгоревших деталей конструкции к холодному голубому сверканию мириадов звезд в звездных скоплениях катились, словно под откос, световые годы. Мертвое солнце было едва различимо — просто кружок матовой черноты, и этот кружок, казалось, распухал прямо на глазах. Был то обман зрения или нет, но Свердлов ощущал противное тянущее чувство страха: он боялся падения и страшился невесомости.
Еще с детских лет его не пугало отсутствие силы тяжести. Курсантом он был непревзойденным в своей компании мастером по части проделок, связанных со свободным падением. Он и еще двое его напарников славно повеселились в те дни. Но чтобы вот так быть отрезанным от дома — с ним еще никогда не случалось. Красна всегда находилась на расстоянии межпланетного перелета или межзвездного прыжка, не больше.
И этот ходячий справочник, так называемый штурман, еще хочет уморить их с голоду, чтобы спасти свой никчемный корабль?
Свердлов отстегнул привязные ремни. Одним прыжком перемахнув на другой конец крохотного пункта управления и протиснувшись между трубами, колесами и циферблатами отсека топливной подачи, он подошел к инструментальной полке. Выбрав длинный гаечный ключ, он помчался к шахте. Клокотавшая в нем ярость отлилась в форму твердого решения: «я не хочу убивать его, но лишь принудить принять мои доводы. И чем скорее, тем лучше, иначе мы действительно разобьемся!»
Свердлов как раз огибал нуль-камеру, когда торможение возобновилось. Он поднимался, как обычно: хватался за перекладину над головой и своим невесомым телом подтягивался вверх. И вдруг на него обрушились сразу две единицы земной гравитации.
Он судорожно сжал пальцы на одном из поперечных брусьев. Рука напряглась, удерживая на себе сто девяносто килограммов, но долго она так выдержать не могла. Пальцы разжались. Свердлов, выпустив гаечный ключ, ухватился за брус правой рукой, просунув ее между перекладиной и стенкой шахты. Рывок со страшной силой ударил его по бицепсам. Он тут же схватился за перекладину левой рукой. Теперь он висел на обеих. Инженер слышал, как ключ, падая, задел кожух гироскопа и, скользнув по нему вниз, зазвенел об экран, служивший защитой от остаточной радиации.
Тяжело дыша, он нащупал ногой нижнюю перекладину и на минуту расслабился. Правая рука онемела, и лишь потом в ней стала просыпаться боль. Он согнул пальцы. Ничего не сломано.
Ему следовало сейчас сидеть в своем кресле, пристегнутым к нему привязными ремнями. Возможно, в расчеты Накамуры входят рывки в десять — пятнадцать гравитационных единиц — при условии, что поврежденные ускорители смогут еще вынести такие нагрузки. Свердлова вдруг прошиб страх от реальной возможности оказаться размазанным по переборке. Он стал карабкаться по перекладинам наверх. Мучительное восхождение можно было сравнить разве что с передвижением мухи в патоке. Через тысячу лет он прорвался наконец в жилой отсек.
Макларен сидел на одной из коек.
— Ни шагу дальше. Пожалуйста, — произнес он. Перегрузка резко возрастала. Свердлов ощущал ее свинцовую тяжесть на своих плечах. Он шагнул к шахте.
— Нет! — вскричал Райерсон. Но его опередил Макларен, который, стряхнув с себя привязные ремни, с трудом добрался до шахты. Смуглое лицо блестело от пота, но Макларен улыбался.
— Ты не слышал, что я сказал?
Что-то буркнув, Свердлов снова вошел в шахту и обеими ногами встал на перекладину. «Я еще успею добраться до того пузыря и собственными руками задушить Накамуру». Макларен выжидал подходящий момент. И когда Свердлов начал подтаскивать свою ногу к следующей перекладине, насмешливо добавил:
— Когда техн приказывает сесть, ты садишься на четвереньки… колонист. Свердлов замер.
— Что такое? — медленно переспросил он.
— Я мог бы запросто выволочь тебя оттуда — ты, неотесанная свинья, — сказал физик, — но я предпочитаю, чтобы ты сам вышел ко мне.
Испытывая странное саднящее чувство грусти, Свердлов спросил себя, с какой стати он снизошел до ответа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42