– сказал горестно юноша. – Мы так верили и так обмануты! – Он упал на голые камни и долго лежал, не поднимая головы.
Габбу безмолвно смотрел на удивительные башни дворца и глазам не верил. Это были просто горы причудливой формы.
– Поистине чудо, – сказал он с грустью. – Кто бы мог подумать, что все это сделано без рук человеческих!
Он постоял немного, а потом схватил Рапага за руку и с криком: «Скорее вниз!» – потащил его за собой.
– Вот и нет города, – сказал он простодушно, раскладывая костер из сухих стеблей. – Погреемся у костра и пойдем дальше. У нас еще сохранилось немного клубней.
Еще несколько дней путники брели среди причудливых гор, так живо напоминающих развалины замков. Иной раз им казалось, что они попали в мертвое, покинутое людьми царство.
Но вот начались горы совсем другие, не похожие на прежние. Голые и скалистые, с вершинами, подобными иглам, они казались непроходимыми. У подножия этих гор часто встречались зеленые поляны, покрытые прошлогодней, увядшей травой и кустарниками. Как-то Габбу увидел куст дикого винограда. Он бережно сорвал черные, засохшие ягоды и, поделив поровну с Рапагом, с жадностью съел их. Рапагу очень понравились ягоды, и он стал тоже искать дикий виноград. Так они подошли к быстрому ручью и только собрались перейти его вброд, как вдруг Габбу остановился в изумлении. Он знаком подозвал идущего вслед за ним Рапага и показал на чудесное видение. На другом берегу ручья паслось стадо овец. Не успел Габбу промолвить и слова, как услышал пронзительный лай собак и увидел, как верные сторожа стада кинулись к ним, предупреждая пастухов об опасности. Пастухи поднялись и стали смотреть вокруг. Когда они увидели странных путников, одетых в обрывки звериных шкур, им сделалось страшно. Они боялись подойти близко к удивительным созданиям, появившимся так неожиданно, словно их принесла эта черная, нависшая над горой туча.
Наконец старший из пастухов заговорил:
– Если вы люди, то скажите слово человечье. А если вы чудовища, то уходите от нас скорее. Отзовитесь!
Пастух говорил на языке, знакомом Габбу с детства. Это был земляк, человек с родной урартской земли. Габбу улыбнулся и ответил на таком же языке:
– Мы люди, мы такие же урарты, как и ты, добрый старик. Убери собак, и мы поговорим.
Когда они уселись у костра, Габбу, указывая на свою странную одежду, объяснил, что он урарт, бедный раб ассирийского царя Асархаддона, и бежал из Ниневии. Бежал вместе со своим другом Рапагом, чтобы предупредить об опасности, грозящей урартам от нового нашествия ассирийцев. Он рассказал, что идет в Тушпу, а потом намерен побывать в Тейшебаини, узнать о судьбе своего отца, Нарагу, и о сыне своего друга Аплая.
– Если есть в вашем сердце жалость, то вы накормите нас и укажете, как быстрее добраться до Тушпы, – сказал Габбу в заключение своего рассказа.
Пастухи молча слушали, покачивая головой в знак своего удивления и сочувствия.
– Здесь частенько проходят беглые урарты, – сказал старик. – Как не помочь бедному человеку! Мы не оставим вас. Мы бедные пастухи, все наше богатство – вот это небольшое стадо овец, но мы поделимся с вами. Вот жирный барашек. Ради вас зарежем его, ешьте досыта. Набирайтесь сил на дальний путь. А вот одежды для вас нет. Одежду добыть можно только дома, вон где… – И старик указал вдаль.
– Прими благодарность моего сердца! – ответил Габбу, низко кланяясь старику. – Мы утолим голод, потому что давно не ели досыта и очень истомились. А одежды не нужно – и так дойдем.
– Так нельзя, – ответил старик, покачав седой головой. – Вы похожи на чудовищ, и люди будут думать, что перед ними злые духи. Дурная молва опередит вас и станет вам поперек дороги. Вы снова попадете в рабство, если покажетесь так в городе. Будем думать, как вам помочь. А вы зажарьте барашка и ешьте.
Пока друзья зажаривали мясо на костре, пастухи долго о чем-то спорили. Наконец они договорились, и когда Габбу с Рапагом поели, старый пастух подошел к ним и предложил Габбу пойти с ним в селение, чтобы собрать там одежду.
– Ты прав, – согласился Габбу, – мы и в самом деле похожи на злых духов. Если бы добыть самые грубые, жесткие рубахи, мы были бы спасены.
– Так и сделаем, – сказал старик. – Пойдем с тобой в селение и поговорим с людьми.
Старик повел Габбу по чуть заметной тропе. Габбу едва поспевал за ловким стариком – так по-юношески быстро и уверенно спускался он с горы, помогая себе палкой. Таких острых камней, таких отвесных скал Габбу не встречал на всем своем пути из Ниневии. Вдруг старик повернул направо, и Габбу увидел, что едва заметная тропинка ведет к ущелью. В этом ущелье и было селение пастухов. Вскоре они добрались до каменной хижины старика. Она была сложена из обломков камня, каких было много вокруг. Множество отверстий зияло в черном от копоти потолке хижины; они были кое-как заложены пучками сухой травы. В углу, у маленького костра, сидела сгорбленная старушка. Она пряла шерсть черными, скрюченными пальцами. Из-под грязного платка выбивались седые пряди волос. Глаза ее были красны и слезились от дыма. Она испуганно посмотрела на Габбу.
Старик окликнул старуху и велел принести гостю кислого молока. Затем он оставил Габбу и сказал, что пойдет к соседям.
В каменной хижине пастуха Габбу не увидел ни единой вещи, даже войлочной циновки не было на полу. В углу лежали кучка травы и старая овчина. Несколько побитых мисок и два круглых глиняных кувшина составляли весь скарб пастуха.
Когда старуха вернулась с чашей кислого молока, Габбу рассказал, кто он, и спросил, есть ли у нее дети. Старуха всхлипнула и спрятала лицо в грязный платок.
– Умерли, – ответила она едва слышно. – Троих унесла черная болезнь.
Успокоившись немного, старуха стала рассматривать Габбу и призналась, что он очень напоминает ее умершего сына, такого же крепкого и могучего, с черной бородой и смелыми, зоркими глазами.
– Вы так бедны, где же старик добудет одежду? – спросил Габбу.
– Он займет, попросит у хромого пастуха, – ответила старуха. – Я ему отпряду шерсть, отнесу к сестре, она соткет тканье, вместе тогда сошьем.
– Вот какие труды понадобятся, чтобы нас одеть! – вздохнул Габбу. – Чем же мы отплатим вам?
Старуха замахала руками и что-то зашептала про себя. А Габбу, рассматривая хижину, вдруг подумал, что может сделать доброе дело для этих славных людей.
– Нет ли у вас железного топора и молотка? – спросил он старуху.
Старуха кивнула головой и вскоре принесла Габбу молоток и топор.
– Тогда позволь мне поработать у вас, – попросил Габбу. – Я каменотес и умею камень обрабатывать по-всякому. Я хочу заделать дыры в вашей хижине, чтобы в стужу и ветер не выдувало тепло.
Старуха стала шептать слова благодарности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
Габбу безмолвно смотрел на удивительные башни дворца и глазам не верил. Это были просто горы причудливой формы.
– Поистине чудо, – сказал он с грустью. – Кто бы мог подумать, что все это сделано без рук человеческих!
Он постоял немного, а потом схватил Рапага за руку и с криком: «Скорее вниз!» – потащил его за собой.
– Вот и нет города, – сказал он простодушно, раскладывая костер из сухих стеблей. – Погреемся у костра и пойдем дальше. У нас еще сохранилось немного клубней.
Еще несколько дней путники брели среди причудливых гор, так живо напоминающих развалины замков. Иной раз им казалось, что они попали в мертвое, покинутое людьми царство.
Но вот начались горы совсем другие, не похожие на прежние. Голые и скалистые, с вершинами, подобными иглам, они казались непроходимыми. У подножия этих гор часто встречались зеленые поляны, покрытые прошлогодней, увядшей травой и кустарниками. Как-то Габбу увидел куст дикого винограда. Он бережно сорвал черные, засохшие ягоды и, поделив поровну с Рапагом, с жадностью съел их. Рапагу очень понравились ягоды, и он стал тоже искать дикий виноград. Так они подошли к быстрому ручью и только собрались перейти его вброд, как вдруг Габбу остановился в изумлении. Он знаком подозвал идущего вслед за ним Рапага и показал на чудесное видение. На другом берегу ручья паслось стадо овец. Не успел Габбу промолвить и слова, как услышал пронзительный лай собак и увидел, как верные сторожа стада кинулись к ним, предупреждая пастухов об опасности. Пастухи поднялись и стали смотреть вокруг. Когда они увидели странных путников, одетых в обрывки звериных шкур, им сделалось страшно. Они боялись подойти близко к удивительным созданиям, появившимся так неожиданно, словно их принесла эта черная, нависшая над горой туча.
Наконец старший из пастухов заговорил:
– Если вы люди, то скажите слово человечье. А если вы чудовища, то уходите от нас скорее. Отзовитесь!
Пастух говорил на языке, знакомом Габбу с детства. Это был земляк, человек с родной урартской земли. Габбу улыбнулся и ответил на таком же языке:
– Мы люди, мы такие же урарты, как и ты, добрый старик. Убери собак, и мы поговорим.
Когда они уселись у костра, Габбу, указывая на свою странную одежду, объяснил, что он урарт, бедный раб ассирийского царя Асархаддона, и бежал из Ниневии. Бежал вместе со своим другом Рапагом, чтобы предупредить об опасности, грозящей урартам от нового нашествия ассирийцев. Он рассказал, что идет в Тушпу, а потом намерен побывать в Тейшебаини, узнать о судьбе своего отца, Нарагу, и о сыне своего друга Аплая.
– Если есть в вашем сердце жалость, то вы накормите нас и укажете, как быстрее добраться до Тушпы, – сказал Габбу в заключение своего рассказа.
Пастухи молча слушали, покачивая головой в знак своего удивления и сочувствия.
– Здесь частенько проходят беглые урарты, – сказал старик. – Как не помочь бедному человеку! Мы не оставим вас. Мы бедные пастухи, все наше богатство – вот это небольшое стадо овец, но мы поделимся с вами. Вот жирный барашек. Ради вас зарежем его, ешьте досыта. Набирайтесь сил на дальний путь. А вот одежды для вас нет. Одежду добыть можно только дома, вон где… – И старик указал вдаль.
– Прими благодарность моего сердца! – ответил Габбу, низко кланяясь старику. – Мы утолим голод, потому что давно не ели досыта и очень истомились. А одежды не нужно – и так дойдем.
– Так нельзя, – ответил старик, покачав седой головой. – Вы похожи на чудовищ, и люди будут думать, что перед ними злые духи. Дурная молва опередит вас и станет вам поперек дороги. Вы снова попадете в рабство, если покажетесь так в городе. Будем думать, как вам помочь. А вы зажарьте барашка и ешьте.
Пока друзья зажаривали мясо на костре, пастухи долго о чем-то спорили. Наконец они договорились, и когда Габбу с Рапагом поели, старый пастух подошел к ним и предложил Габбу пойти с ним в селение, чтобы собрать там одежду.
– Ты прав, – согласился Габбу, – мы и в самом деле похожи на злых духов. Если бы добыть самые грубые, жесткие рубахи, мы были бы спасены.
– Так и сделаем, – сказал старик. – Пойдем с тобой в селение и поговорим с людьми.
Старик повел Габбу по чуть заметной тропе. Габбу едва поспевал за ловким стариком – так по-юношески быстро и уверенно спускался он с горы, помогая себе палкой. Таких острых камней, таких отвесных скал Габбу не встречал на всем своем пути из Ниневии. Вдруг старик повернул направо, и Габбу увидел, что едва заметная тропинка ведет к ущелью. В этом ущелье и было селение пастухов. Вскоре они добрались до каменной хижины старика. Она была сложена из обломков камня, каких было много вокруг. Множество отверстий зияло в черном от копоти потолке хижины; они были кое-как заложены пучками сухой травы. В углу, у маленького костра, сидела сгорбленная старушка. Она пряла шерсть черными, скрюченными пальцами. Из-под грязного платка выбивались седые пряди волос. Глаза ее были красны и слезились от дыма. Она испуганно посмотрела на Габбу.
Старик окликнул старуху и велел принести гостю кислого молока. Затем он оставил Габбу и сказал, что пойдет к соседям.
В каменной хижине пастуха Габбу не увидел ни единой вещи, даже войлочной циновки не было на полу. В углу лежали кучка травы и старая овчина. Несколько побитых мисок и два круглых глиняных кувшина составляли весь скарб пастуха.
Когда старуха вернулась с чашей кислого молока, Габбу рассказал, кто он, и спросил, есть ли у нее дети. Старуха всхлипнула и спрятала лицо в грязный платок.
– Умерли, – ответила она едва слышно. – Троих унесла черная болезнь.
Успокоившись немного, старуха стала рассматривать Габбу и призналась, что он очень напоминает ее умершего сына, такого же крепкого и могучего, с черной бородой и смелыми, зоркими глазами.
– Вы так бедны, где же старик добудет одежду? – спросил Габбу.
– Он займет, попросит у хромого пастуха, – ответила старуха. – Я ему отпряду шерсть, отнесу к сестре, она соткет тканье, вместе тогда сошьем.
– Вот какие труды понадобятся, чтобы нас одеть! – вздохнул Габбу. – Чем же мы отплатим вам?
Старуха замахала руками и что-то зашептала про себя. А Габбу, рассматривая хижину, вдруг подумал, что может сделать доброе дело для этих славных людей.
– Нет ли у вас железного топора и молотка? – спросил он старуху.
Старуха кивнула головой и вскоре принесла Габбу молоток и топор.
– Тогда позволь мне поработать у вас, – попросил Габбу. – Я каменотес и умею камень обрабатывать по-всякому. Я хочу заделать дыры в вашей хижине, чтобы в стужу и ветер не выдувало тепло.
Старуха стала шептать слова благодарности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41