Ладно-ладно. Пошутила. Прийду, спасибо. Разумеется, прийду. И играть сегодня буду отлично! Я буду сегодня играть лучше, чем всегда!
Завклубом. Спасибо, Мари.
Дама. Уже Мари?!
Завклубом. Я передам им. Они будут счастливы.
Дама. Прямо-таки счастливы?
Завклубом. Прямо-таки счастливы. (Уходит.)
Пианистка. Ну?
Дама. Как я понимаю, мадам, подпись вашу мне не увезти.
Пианистка. Очень надеюсь: ты понималаэто с самого начала.
Дама. И потому Бог с ним, с самолетом...
Пианистка. И с гением тоже?
Дама(кричит). Не перебивайте!
Пианистка. Молчу, детка, молчу.
Дама. Я расскажу эту мою историю. Про колоски.
Пианистка. Может, раз уж Бог с ним, с аэропланом -- расскажешь после концерта? Мне все-таки хотелось бы поиграть хоть десять минут.
Дама. Нет, сейчас же, сейчас! Чтоб вы знали!
Пианистка. Что знала?
Дама. Чтоб вы знали про мое... сознание. Про мое! Слышите?!
Пианистка. Как ты разнервничалась!
Дама. А вы обо мне не заботьтесь! Вы выслушайте меня!
Пианистка. Будь по твоему. Они подождут. Они, в отличие от вас с Бобом -люди терпеливые. Привыкли ждать. Веками.
Дама. Веками -- это вы загнули, мадам. Пятидесяти лет не прошло, как в последний раз истощалось неистощимое их терпение. И ваш супруг, кстати...
Пианистка. Давай, милочка, оставим в свою очередь в покое и моего супруга. Про колоски так про колоски.
Дама. В самом деле. К чему отвлекаться. Про колоски. (Пауза.) Когдадядю Васю арестовали... Он ведь не только ваш супруг, он еще и мой дядя! Когдаего арестовали... апотом вас -- каких мы тогдас мамой страхов не натерпелись!
Пианистка. Надо полагать. Ждать всегдастрашнее.
Дама. Должен был вернуться отец. Мамабоялась, что, едваон появится -возьмут и его, и строилакакие-то сумасшедшие планы. Чуть ли ни наполюс к нему пробираться, чтобы предупредить.
Пианистка. Понимаю, Машенька. Я понимаю.
Дама. Как же, понимаете! Пустили дядю Васю сюда!
Пианистка. Я не смелаего удерживать, не смела!
Дама. Хорошо. Не о вас речь. Не отвлекаемся.
Пианистка. Не отвлекаемся.
Дама. Отцамы так и не увидели. Его арестовали где-то там, в Мурманске, что ли. Потом пришлаи нашапора. В тюрьму нас, правда, не посадили -- тихо-мирно выслали в деревушку под Рязань, в солженицынские места. Это, надо заметить, нам еще повезло, что под Рязань.
Пианистка. В какие -- в какие?
Дама. Вы что, не читали Солженицына? Там же про вас!
Пианистка. Про меня лично?
Дама. Про вас про всех! Про таких, как вы! Про репрессированных!
Пианистка. Я, милочка, про таких, как мы, и без Солженицыназнаю. И слишком много пропустилавремени, чтобы отвлекать его теперь от музыки начтение модных новинок.
Дама. Он не новинка. Он классик!
Пианистка. Классик?
Дама. Впрочем, вам жить.
Пианистка. En effect. Мне.
Дама. К школе маму, естественно, и не подпустили, спасибо еще, что взяли счетоводом. Потом началась война, счетоводы стали нужны не слишком. Мамакопалась в поле, я тоже. А по ночам вылаот голода. Старалась тихонько, чтоб мамане слышала.
Пианистка. Мамы слышат все.
Дама. Вам-то откудазнать?! У вас ведь детей не было!
Пианистка. О-ля-ля! острые у тебя обнаружились зубки!
Дама. Простите, мадам. Я не хотела.
Пианистка. Пустяки.
Дама. А если слышала -- почему не пошласама?! Почему?! Почему послаламеня?
Пианистка. Куда, деточка? Не надо: не трясись, не дрожи.
Дама. Собирать эти вонючие колоски.
Пианистка. Почему вонючие?
Дама. Уже в сорок шестом. Мы настолько оголодали, обе, что зиму не пережили б никак.
Пианистка. О, Машенька! Тебе и не снилось, сколько в человеке резервов.
Дама. И онапослаламеня ночью в поле, собирать колоски. Закоим делом меня и застукали. Вы сидели в это время, небось и не знали про Указ. А заколоски тогдадавали десять лет.
Пианистка. Мы-то, может, лучше тех, кто наволе, знали: сажали-то к нам.
Дама. Мне еще не исполнилось семнадцати. Я былався такая... (нервный смешок) хрупкая... светящаяся... Он набросился наменя: сторож, калекаоднорукий. Демобилизованный. Не понимаю, как и вырвалась. Прибежала, себя не помня, домой, дверь заложила. Только все это уже было бессмысленно: он же меня узнал.
Пианистка. Дальше, деточка, дальше.
Дама. Их после войны так мало осталось, мужиков! Любая баба, любая девка -- с радостью: калекатам, не калека. Нет! -- ему обязательно захотелось меня!
Пианистка. Не плачь, детка, не плачь.
Дама. Вы догадываетесь: намою жизнь пришлось немало черных ночей.
Пианистка. Не плачь.
Дама. Но эти две оказались чернее всех. День мы просидели дома, запершись, дрожа, авечером... авечером мамасказала, чтобы я шлак нему.
Пианистка. Ты этого ей не можешь простить?
Дама. А вы бы простили?
Пианистка. Не в упрек, деточка, но к своим семнадцати чтобы я ни делала -всегдаделаласама. И никого потом не виноватила.
Завклубом (появившись, асказав реплику, тут же и исчезнув.) Ничего-ничего. Они, грубо говоря, подождут.
Дама. Ерунда, я бы пережила! Подумаешь! Как первую ночь пережила, так и вторую бы, у него, у калеки, в этой грязной покосившейся избенке. И культю мерзкую бы пережила. Расплатилась бы запучок пшеницы. Но он непременно пожелал жениться намне!
Пианистка. Поразительные совпадения!
Дама. Что?
Пианистка. Нет-нет, я себе, не отвлекайся.
Дама. Жениться! И что я, по-вашему, должнабыладелать? Что?!
Пианистка. Ну, детка...
Дама. Если б я отказала, он посадил бы и маму, и меня! Что?!
Пианистка. Каждый в своем случае решает только засебя.
Дама. Что?!
Пианистка. Но если ты непременно желаешь академической точности -- у тебя было несколько выходов.
Дама. Несколько?
Пианистка. Например -- сесть. Хотя я все-таки сомневаюсь, что он стал бы тебя сажать.
Дама. Сомневаетесь? Почему?
Пианистка. Противоречит сюжету.
Дама. Ничему не противоречит! Он грозился! Он обещал!
Пианистка. Ну... коль уж так страшно -- зарезать калеку, когдазаснет. Как Юдифь Олоферна.
Дама. Как кто?
Пианистка. Ах, я и забыла. Ты не сильнав Библии. Ты больше по этому... Соложёнкину.
Дама. Солженицыну.
Пианистка. Все равно.
Дама. Вы серьезно? Зарезать?
Пианистка. Или, наконец... полюбить его.
Дама. По-лю-бить?!!
Пианистка. Ты полюбить испугалась больше, чем зарезать.
Дама. Полюбить? Его?
Пианистка. Не зря же он хотел натебе жениться. Самапосуди: какой ему с тебя профит? Тощая, нищая, нашее -- мать, отец -- враг народа. Чего б проще: попользовался, застегнул ширинку и пошел.
Дама. Он же унизить, унизить меня хотел! Чтобы дальше некуда! Чтобы все видели, все знали! Все! Деревенщина!
Пианистка. А ты еще обвинялав гордыне меня. Браки, милая, совершаются нанебесах.
Дама. Браки?! Разве это брак?! Изнасилование!
Пианистка. Ах, деточка-деточка! Ты же сумелародить ему двоих детей.
Дама. Это мои дети, мои!
Пианистка. Так не бывает! Ваши общие.
Дама. Только мои!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63